Выводы и комментарии к воспоминаниям А.В. Шайкина

Жизнь по совести

В семидесятые годы в Киеве сняли документальный фильм «Я и другие». О том, как сильно зависит сознание человека от «общественного мнения». На глазах кинозрителя психологи проводили эксперименты. В одной аудитории психолог показывал студентам портрет человека: «Это преступник, убийца. Какие черты характера вы бы выделили в нем?» Ответ студентов: «В глазах – равнодушие. Расположение морщин свидетельствует о непреклонной воле, патологической жестокости». Предъявляют тот же портрет другой аудитории со словами: «Это – портрет выдающегося ученого…» Оценки прямо противоположные: «В глазах – проникновенный ум. Морщины – свидетельство мудрости…»

Разве не то же самое сделали с народом средства массовой информации, начиная с конца восьмидесятых годов? Население (трудно называть людей, ныне живущих на территории России, народом – разрушено его единство) предпочитает довольствоваться готовыми выводами, которые предлагаются с экранов телевизоров и страниц «желтых» изданиями.

Подлость стала приобретать статус обычая с августа 1991 года, когда произошло нечто, называемое «путчем», «попыткой путча», что совершенно не соответствует истине.

Напомню суть дела. В августе 1991 года все мы, кто жил в это время на территории РСФСР, были гражданами Советского Союза (заметьте: не РСФСР, не других союзных республик!). Все мы имели единое союзное гражданство. Все военнообязанные принимали военную присягу и расписывались под ней. То есть присяга – это документ. Не случайно в военных билетах всех военнообязанных обязательно указывалась дата принятия военной присяги. Приведу ее дословно, потому что многие нынешние современники не понимают, что это такое. Специально выделяю особо значимые слова.

«Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооруженных Сил, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным воином, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников.

Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему народу, своей Советской Родине и Советскому Правительству.

Я всегда готов по приказу Советского Правительства выступить на защиту моей Родины – Союза Советских Социалистических Республик и как воин Вооруженных Сил я клянусь защищать ее мужественно и умело, с достоинством и честью, не щадя крови и самой жизни для достижения полной победы над врагом.

Если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся».

Такую присягу принимали и ставили под нею подписи полковник запаса Горбачев, полковник запаса Ельцин, подполковник КГБ СССР Путин.

Теперь судите сами, кто они – «политическая элита» или изменники Родины… Президент СССР Горбачев, по должности обязанный обеспечивать всеми средствами защиту конституционного строя и территориальную целостность СССР, не арестовал заговорщиков в Беловежской Пуще (Ельцина, Кравчука, Шушкевича), подготовивших решение о «роспуске» СССР.

Президент РСФСР полковник запаса Ельцин, избранный на эту должность 12 июня 1991 г., тоже на эту дату был гражданином СССР, он изменил военной присяге, совершил покушение на территориальную целостность СССР.

Подполковник КГБ Путин, уволившись в 1990 году в запас, оставался в действующем резерве КГБ до начала 1992 года. Вместо защиты конституционного строя СССР – главной функции КГБ СССР – Путин пошел на службу в советники к А. Собчаку (с мая 1990 года – главы администрации Ленинграда), который являлся членом Движения демократических реформ. Движение было создано в июле 1991 г. и возглавлено людьми, также приносившими присягу в том, что они готовы защищать Советский Союз «не щадя крови и самой жизни». Это А.Н. Яковлев, Шеварднадзе, Вольский, Гавриил Попов, Собчак и некоторые другие. Служа одному из разрушителей СССР, Путин оказался тем же, чем были для генерала-предателя Власова его офицеры-власовцы. Кроме того, находясь на посту президента РФ, Путин ничего не сделал для привлечения к уголовной ответственности за измену Родине Горбачева, Ельцина, маршала Шапошникова, генерала армии Грачева и других виновников разрушения. А ведь Российская Федерация является правопреемницей СССР.

Отсутствие приказа не может считаться разумным доводом в пользу перехода гражданина СССР на сторону противника, тех, кто действовал в соответствии с желанием западных правительств с целью разрушения Советского государства. Гарнизону Брестской крепости Советское правительство тоже не отдавало приказов, однако солдаты и офицеры сражались с немцами целых два месяца. Уже не говорю о пограничных нарядах, вступивших 22 июня 1941 года в бой с врагом, о простых солдатах, не имевших никакой связи с командованием. Так что отсутствие приказа не аргумент. Так недолго и генерала Власова, и тысячи власовцев оправдать: они ведь тоже в окружении приказов не получали, тем не менее одни с боем прорывались к своим, другие сдавались и переходили на сторону противника. Юридические тонкости бессильны перед выбором совести, когда дело касается Родины.

Такое предисловие необходимо, чтобы посетители сайта, вниманию которых предлагаются мемуары Андрея Васильевича Шайкина, постоянно учитывали фактор идейного и нравственного разрыва поколений. То, что было дорого для Шайкина (преданность Родине, своему трудовому классу, солдатской дружбе, семье, жене, ответственность перед потомками), сегодня выглядят… неуместно.

Не исключаю, что многие гости сайта отнесутся к написанному крестьянским пером высокомерно. Ведь для них и так «всё понятно»: писал «совок» с начальным образованием. Им пропаганда так вдолбила в голову. Высокомерные наши современники думают, что это их собственное мнение. Им по башке поленом, а они: «Застучали тут мысли мне в темечко».

Наш современник видит и ощущает те же события в русле заданных концепций антикоммунизма и ненависти к большевизму, глядя на большевизм через чужие очки, подобранные для них политическими экспериментаторами.

Воспоминания Шайкина и нынешняя жизнь… Правда и Ложь. Простота и изощренность. Но не забудем главного! Это – голос из прошлого не одного Шайкина, а десятков миллионов преданных нами дедов и прадедов, ушедших из жизни в годы Гражданской и Великой Отечественной войн и после. Пока это голос одиночки против голосов десятков миллионов внуков и правнуков поколения предателей.

Кто этот одиночка и почему его нужно читать серьезно?

Андрей Васильевич Шайкин родился 16/28 октября 1900 года в крестьянской семье в селе Малая Сердоба Петровского уезда Саратовской губернии. С февраля 1939 года это село является районным центром Пензенской области. Умер в том же селе 13 июня 1998 года на 99-м году жизни.

В конце 1980-х годов он начал писать воспоминания и закончил в 1991. Они существуют в одной редакции, в двух экземплярах, в общих тетрадях, написанных ученической шариковой ручкой.

Я хорошо знал Андрея Васильевича, родного деда моей жены, мы дружили с ним. Еще при жизни он подарил мне одну из тетрадей, и выдержки из воспоминаний появились (уже после смерти деда) в пензенском журнале «Земство. Архив провинциальной истории России». Вторую тетрадь я передал через знакомого профессора в Институт истории РАН. Их собирались опубликовать, но времена изменились. Теперь исторической наукой такие мемуары «неинтересны».

Как видно из метрической книги Никольской церкви, отцом А.В. Шайкина был государственный крестьянин Василий Иванович Шайкин, матерью – Анастасия Афанасьевна (урожденная Морозова), оба – православного вероисповедания. Предки Шайкина в переписных книгах числились служилыми людьми города Петровска в Сердобинской слободе, прибывшими охранять от набегов крымцев, калмыков, ногайцев и прочих степняков порученный им участок Дикого Поля. Прибыли по указу Петра Первого от 5 ноября 1697 года. Первопоселенцы числились конными казаками. Их служба проходила на дальних и ближних караулах. После подавления восстания под руководством Кондратия Булавина, захватившее верховья Хопра и Медведицы, петровских станичников было велено именовать пахотными солдатами, а с конца 18 века – государственными крестьянами.

По сравнению с помещичьими, государственные крестьяне находились в привилегированном положении и жили относительно богато. Однако неприязнь к помещикам, дворянству сохранялась долго, присутствует она и на страницах воспоминаний Шайкина.

В 1905 году Малосердобинская волость стала одним из центров аграрного движения в Поволжье. Действовала боевая дружина, разъезжавшая по окрестным волостям, открыто, среди бела дня поджигавшая помещичьи имения. После осени 1905 года на территории Малосердобинского района не сохранилось ни одной помещичьей усадьбы. А.В. Шайкин не одобрял действий поджигателей. Но и к столыпинской аграрной реформе относился крайне негативно. В период ее проведения Шайкин был 10-16-летним подростком. Поэтому его оценки, скорее, не собственные. Они принадлежат более старшим поколениям.

Вызывает интерес отношение автора к руководителям государства. Царя Николая Второго не вспомнил ни разу, хотя прожил при нем 17 лет. Образец народного вождя Шайкин видел в Ленине. Сталин для него – «враг народа». Одобрял Ю.В. Андропова за то, что, по мнению Андрея Васильевича, тот боролся за дисциплину в стране и что наконец-то вспомнил об участниках Гражданской войны, повысив пенсии.

Особо следует подчеркнуть, что Андрей Васильевич никогда не был ни комсомольцем, ни коммунистом, ни беспартийным активистом. Простой крестьянин. Самый «высший пост», который он занимал при жизни, – это колхозный завхоз и заведующий током (местом привоза с полей и первичной сортировки зерновых в период уборки урожая).

Гражданская война, с точки зрения бывшего красноармейца, отнюдь не была братоубийственной. Неприязненно относясь к дворянам, он питал двойственное отношение к казакам. С одной стороны, осуждал за поддержку дворян, с другой – жалел, что многие казаки, будучи такими же тружениками, как и Андрей Васильевич, пошли за дворянами и оказались никому не нужными в эмиграции. Было и другое обстоятельство. Из Малой Сердобы, как и из других сел Саратовской и Пензенской губерний, малоземельные крестьяне на время полевых работ ходили на заработки к казакам в Область Войска Донского. Так повелось со второй половины 18 века. Поэтому казачье сословие воспринималось ими как враждебная крестьянству среда.

Шайкин – патриот, государственник. Интересы государства для него выше, чем интересы индивида. Однако государство должно жить по справедливым законам, поддерживать честного труженика. Важны для него и законы товарищества. Он тяжело переживал высылку в годы коллективизации бывших красноармейцев, записанных в «кулаки». В Малой Сердобе их сослали в холодные края почти поголовно. Естественно, что среди них ходили разговоры о Сталине, предавшего идеалы революции и тех, кто вместе с ним «прогнали» белогвардейцев. Но для Шайкина это не повод, чтобы из-за предательских деяний вождя порочить систему, Советскую власть. Автор мемуаров написал удивительно мудрые слова: «Если я на Сталина обиделся за то, что нас он загонял в колхоз принудительно, я должен Родину сдать и идти в рабы и все поколение отдать в порабощение? Сегодня Сталин, завтра Х-ярин, нынче Горбачев, завтра Лихачев, а Родину сдать и быть рабом – это невозможно, лучше помереть». Такова жизненная установка советского солдата.

Шайкин не выпячивает собственных заслуг, похвальба для него чужда. Мы видим лишь гордость за честно прожитую жизнь, за то, что детей воспитал достойными людьми, за то, что у него много внуков, и они живут хорошо. Это для него главное, а не фронтовые подвиги. И еще важна доброта людская: о добрых поступках он рассказывает с особой теплотой.

В воспоминаниях Шайкина не найти отвлеченных рассуждений на тему, что лучше, капитализм или социализм. Для него преимущества социализма настолько очевидны, что не нуждались в доказательстве. Такое убеждение сформировалось у Андрея Васильевича на основе народной нравственности. Из которой следует: справедливость выше сытости. Во имя социальной справедливости, государственной, национальной или духовной идеи поднимались восстания, велись многочисленные войны. А вот ради удовлетворения физиологических потребностей в худшем случае совершались разве что уголовные преступления.

Суть трактовки истории России в ХХ веке Андреем Васильевичем Шайкиным в следующем.

1. Россия укрепляла свое могущество благодаря усилиям многих поколений простого народа. Который сам для себя отвоевал право жить и работать на этой земле. И в их числе предки мемуариста, воевавшие с татарами, Наполеоном и турками. В то же время народ угнетали помещики и капиталисты. Они всегда стремились к тому, чтобы отнять у народа богатства, по праву принадлежащие тем, кто на земле трудится. Одна из самых ненавистных для автора воспоминаний фигур отечественной истории – Столыпин. Он не только совершил покушение на общенародную землю, но натравил одну часть крестьян на другую. То есть Столыпин – один из творцов будущей Гражданской войны. Если бы не революция, крестьяне «перерезали бы друг друга», считал Шайкин.

2. Народ не вытерпел несправедливости и «прогнал» помещиков и капиталистов. Спасителем народа был Ленин. (Сравните есенинскую строку в стихотворении на смерть Ленина: "Того, кто спас нас, больше нет"). Итогом деятельности народного вождя, считал А.В. Шайкин, стала свобода, воля, просвещение народа и набиравшая мощь в двадцатые годы Советская страна.

3. Сталин, пришедший к власти после смерти Ленина, оказался «врагом народа». Его первое преступление – насильственная коллективизация, второе – несчастное начало Великой Отечественной войны, обрекшее на ужасные мучения миллионы советских людей, третье – покушение на Волю («все ходили под дулом нагана, партийные и беспартийные»). Такая точка зрения совпадает с мнением старых большевиков, которые считали, что в конце двадцатых - начале тридцатых годов был совершен контрреволюционный переворот.

4. После Сталина жить стало хорошо, молодежь училась, стариков уважали, но не хватало дисциплины. Возвращать народу волю следовало одновременно повышая требовательность. "Хорошим руководителем" был Андропов. Любопытно, что Шайкин ни разу не назвал имени Горбачева. Который "много говорил", а к "говорунам" в народе относились с недоверием. В моих разговорах с ним он особо выделял среди военачальников маршала Жукова. Андрей Васильевич не читал мемуаров маршала, его точка зрения сформировалась, конечно, в годы войны. Между прочим, его родной брат Степан, живший с Андреем Васильевичем по соседству, видел Жукова незадолго до начала Курской битвы и даже разговаривал с ним. Старшина Степан Васильевич Шайкин находился в окопе, когда заметил, что по ходам сообщений двигается несколько офицеров в сопровождении автоматчиков. Передний в генеральской фуражке и в кожанке остановился перед Степаном Васильевич, спросил: "Как настроение, старшина? не надоело в окопах торчать?" Тот был человек бойкий и ответил: "Как не наоело, пора бы прогуляться!" "Ничего, скоро начнем", - ответил генерал и пошел дальше. "Браток, это кто?" - спросил Шайкин автоматчика из охраны. "Жуков", - ответил тот. "Эх, побег бы за ним поговорить еще немного, да разве охрана пустит!" - горевал потом Степан Васильевич. Под Курском он подбил из бронебойного ружья два танка, стал младшим лейтенантом, а с войны вернулся по тяжелой контузии в 1944 году с орденами Красного Знамени, Отечественной войны и Красной Звезды. Героический брат был у Андрея Васильевича.

Наивен ли взгляд на советскую историю крестьянина Шайкина? Разберемся по пунктам.

Первый. В этом пункте отражен классовый подход крестьянина к событиям истории. Примем как факт, что Шайкин не прочел ни одной марксистской книжки, следовательно, не имел «научного» представления о противоречиях между трудом и капиталом. Но прочувствовал интуитивно то, что Маркс доказал с помощью научного анализа. Опровергнуть Маркса с помощью инструментов науки невозможно, разве что путем метафизических ухищрений, то есть обратившись в конце концов к сентенции, что на все существует «воля бога». Но Знание и Вера (в сверхъестественное) – разные понятия, одно принадлежит к сфере Разума, другое – к сфере Чувства. Судить эти понятия по взаимоисключающим законам – занятие, лишенное смысла. Знание нельзя проверить Чувством, оно проверяется Опытом. В то же время не существует приборов, которыми можно проконтролировать или измерить Чувство. Хотя, конечно, такой вывод не исключает возможности внешнего воздействия на психику, но последнее явление вполне материалистического содержания.

По второму пункту. Следует ли воспринимать всерьез отношение к Ленину как к «спасителю» России? Решайте сами, однако не стоит забывать, что подобный взгляд разделяли и беспартийные знаменитости: Бернард Шоу, Герберт Уэллс, Маяковский, Есенин… И даже, сквозь зубы, некоторые враги большевизма, вроде монархиста Шульгина, одного из главных организаторов белого движения. Так, Есенин, потрясенный смертью Ленина, писал: «Того, кто спас нас, больше нет!» Ленин - «простой и милый», «строгий отец». Маяковский посвятил Ленину одну из лучших своих поэм. Патриарх Алексий I, будучи тяжело болен и, видимо, предвидя близкую кончину, призвал паству помириться с Советской властью, а в отклике на смерть Ленина назвал его на страницах "Вечерней Москвы" «христианнейшей души человеком». Ленин и Христос… Что между ними общего? Немало! Как сказал один приходский священник, «Ленин бедных любил. Как Христос».

Объективно итогом деятельности правительства Ленина стало создание СССР. Много крови пролито? А существуют ли в мире великие государства, созданные малой кровью? Я не знаю таких. Да и лжи вокруг Ленина нагорожено много. К примеру, сотни раз на страницах прессы цитировались телеграммы Ленина в Пензенский губернский Совет немедленно и самым жестоким образом подавить восстание под Пензой («повесить, непременно повесить» его участников!). С чего бы такая озлобленность? В дальнейшем слово «повесить» исчезло из ленинского лексикона, хотя восстаний было сотни, в том числе в самом тяжелом для Советского правительства 1919 году. А дело в том, что в 1918 году, в Пензе находилась секретная «Экспедиция заготовления государственных бумаг», печатались деньги и другие ценные бумаги. Ее захват привел бы к полному экономическому краху молодое государство. Плюс Пензенская губерния в это время оставалась одной из немногих житниц, кормившей Москву и Петроград. Плюс важный железнодорожный узел: через Пензу возили войска на Самару, где власть принадлежала представителям «Учредительного собрания», которое пользовалось поддержкой восставшего чехословацкого корпуса и стран Антанты. В это время чехословацкий фронт был самым опасным для Советской республики. Отсюда нервный срыв Ленина, требование «непременно повесить», хотя на местах никто не воспринимал этого приказания буквально (да, вероятно, и сам Ленин). Из переписки с «пензенскими товарищами» ясно видно: Ленин полагал, что они не понимают всей опасности восстания, и потому нагнетал страсти. Фактически было расстреляно 13 участников Кучкинско-Бессоновского восстания, ровно столько, сколько восставшие убили красноармейцев и членов продотряда.

Вбивание в головы наших современников чувственного отношения к Ленину, как будто он только и занимался репрессиями, одна из главных идеологем нынешней власти. Ее смысл – не дать вырасти в России новому Ленину, спасти то, что наворовано у народа с 1991 года. Великое дело – отвага и интеллект. В Ленине сочетались оба эти качества.

По третьему пункту. Шайкин совершенно прав. Коммунизм по-ленински и по-сталински – понятия прямо противоположные. Поиск истоков сталинизма в ленинском периоде – обычная антикоммунистическая практика. Во-первых, при Ленине власть принадлежала Советам, созданным по производственно-территориальному принципу. Естественно, большевистские ячейки занимались подбором кадров в советские органы власти. Этим занимается любая партия, пришедшая к власти. Но от имени партии (разумеется, «совместно» с Совнаркомом и ВЦИК) решения, имеющие силу законов, стали приниматься лишь с конца двадцатых годов. Государственная власть при Ленине – это власть Советов (революция совершалась под лозунгом «Вся власть Советам!»), при Сталине – это поначалу власть триумвиратов (в разных составах), а с тридцатых годов – единоличная власть генерального секретаря ЦК КПСС.

Почему именно на 1937 год приходится пик репрессий на политическую, научную, гуманитарную, производственную элиту страны? Не понимаю, почему об этом умалчивают. Тридцать седьмой стал годом массовых расстрелов, на мой взгляд, исключительно потому, что, согласно действовавшему на тот момент Уставу ВКП(б), в 1937 году должен был состояться 18-й съезд партии. Сталин запомнил итог голосования на 17 съезде, когда против него проголосовало большое число делегатов, поэтому решил упредить события… Он "слишком любил власть".

По пункту четвертому. Конечно, ни Хрущев, ни Брежнев, ни Андропов, ни Черненко, ни Горбачев не были коммунистами-ленинцами в полном смысле слова. Хрущев сам был виноват в репрессиях, на его совести не одна сотня замученных товарищей по партии. Брежнев, Андропов, Черненко и Горбачев – обыкновенные партийные чиновники среднего, но ловкого ума, завоевавшие высокие места на партийном Олимпе благодаря отсутствию у них твердых принципов, если не считать принципа беспрекословного подчинения вышестоящему начальнику. За всю свою жизнь они не написали ничего умного, что хотелось бы перечитывать. Интеллектуально выше других в этой четверке был Андропов, но и его потенциал не следует преувеличивать: он привлек в свою команду советников, составивших впоследствии ядро идеологов горбачевской «перестройки». Отсюда можно сделать вывод: Андропов не был проницательным человеком.

Рассказ крестьянина о своей жизни – это мысли и чувства поколения Октябрьской революции, оболганной, оплёванной и облёванной неблагодарными потомками. Совершающими то же нравственное преступление, что и библейский Хам, посмеявшийся над отцом.

Поэт Ярослав Смеляков написал вещее стихотворение «Замечание». В 1970-е годы у части «патриотической» интеллигенции проснулся интерес к Церкви, монархии. И родились такие строки.

С закономерностью глубокой,

Познанья жаждою полны,

Мы нынче тянемся к истокам

Своей российской старины.

Но в этих радостях искомых

Не упустить бы на беду

Красноармейского шелома,

Пятиконечную звезду.

Не позабыть бы, с обольщеньем

В соборном роясь серебре,

Второе русское рожденье

Осадной ночью на Днепре...

Вспомним же о том, о чем забыли…

КОММЕНТАРИИ К ТЕКСТУ ВОСПОМИНАНИЙ А.В. ШАЙКИНА

«Где у нас были господа?» Господами на родине А.В. Шайкина называли исключительно помещиков. Волостные и уездные власти «господами» не считались.

Марьевка, Алексеевский, Круглое – населенные пункты Малосердобинского района Пензенской области. Среди соседних бывших помещичьих селений А.В. Шайкин забыл упомянуть Огарёвку, Колемас и Топлое.

Село Трескино, совхоз «Пятилетка» - населенные пункты соседнего Колышлейского района. Камышинка, Екатериновка, Жуковка – населенные пункты соседних районов Саратовской области.

«Основали село Шингал.., Асмётовку…» - соседние деревни: Шингал – Малосердобинского района, Асметовка – Екатериновского района Саратовской области. Они основаны крестьянами Малой Сердобы в период Генерального межевания конца 18 – начала 19 веков с целью недопущения посягательств помещиков на земли государственных крестьян. По представлениям последних, наличие таких выселков являлось лучшим доказательством их прав на эти дальние земли. Следует заметить, что автор воспоминаний ничего не пишет о противоречиях в земельном вопросе с мордовскими земельными общинами, граничившими с малосердобинскими на протяжении около десяти километров на севере и северо-востоке. Это объясняется тем, что на протяжении трех сотен лет, со времени основания Малой Сердобы, с мордвой не было ни одного столкновения на этнической или хозяйственной почве. В то же время с помещиками, губернскими чиновниками, а также внутри сельской общины судебные споры и иные конфликты случались не раз (в период Генерального межевания, «картофельного бунта» 1841 года, Первой русской революции). Последняя массовая драка из-за сенокосов внутри малосердобинского общества (был убит губернский землемер) произошла в начале 1920-х годов.

«Мне говорили отец и дедушка, что она начинала строится на Горах». Малая Сердоба основана как слобода города Петровска, по указу Петра Первого от 5/15 ноября 1697 года, «на Горах» (см. об истории основания Малой Сердобы на нашем авторском портале страницу «Малосердобинский район» под рубрикой «Весь Пензенский край»).

«Была сделана крепость из леса и камней». На самом деле был построен деревянный острог, срублена засека. Район горского кладбища и поныне имеет неофициальное название «Засека», хотя лес отступил на полкилометра от этого места. Обычно вокруг острогов насыпали вал с камнями, с целью создания трудностей для противника, стремящегося сделать в оборонительном валу прокопы. Этот район Малой Сердобы автор воспоминаний назвал Кирпичихой (таково название одного из ближайших оврагов).

«На первых поселенцев нападали крымские татары». Известно о нападении на Сердобинский острог «кубанских татар» - ногайцев и горцев с Северного Кавказа в 1711 и 1717 годах. Все эти племена находились в вассальной зависимости от крымского хана, кубанские «салтаны» являлись близкими его родственниками.

«Петр Первый послал стрелецкий полк для заселения». Через несколько лет после завоевания Азова какая-то часть стрельцов, вероятно, на самом деле осела в Сердобинской слободе. После Московского стрелецкого восстания царь не был заинтересован в возвращении стрельцов из Азова в Москву, так как стрельцы поддерживали царевну Софью Алексеевну. Известно, что после Азовской кампании их расселили в губерниях между Москвой и Петербургом. Однако документальных свидетельств поселения стрельцов в Малой Сердобе пока не найдено, хотя о стрельцах как «основателях» села говорили все старики.

«И из Старого Славкина барина тоже прогнали». В мордовском селе Старое Славкино не было «барина». Мемуарист имел в виду борьбу славкинской мордвы с соседними помещиками.

«Нарезай (не ближние земли), а от границы Асметовки, от Липовки». Речь идет о дальних землях общины. В годы Столыпинской аграрной реформы крестьянам, вышедшим из общины, выделялись ближние и лучшие земли, что приводило к конфликту с основной массой крестьян, так как от общины оказывались отрезанными поля и водопои.

Очевидна ненависть автора воспоминаний к Столыпину. Теперь, разумеется, «общеизвестно», что Петр Аркадьевич был «патриотом», не желавшим «великих потрясений» и строившим «великую Россию», но, увы, революционеры не дали ему закончить святое дело. Однако объективно Столыпин нанес России колоссальный ущерб. В эпоху промышленной революции он уповал на крестьянина-одиночку при отсутствии рынков сбыта, развитой дорожной сети, тем более в годы аграрного кризиса, связанного с перепроизводством зерна. Ни одна страна в ХХ веке не стала великой на основе преимущественного развития аграрного сектора. Возьмем в качестве примера Малую Сердобу, в которой жил автор воспоминаний. До ближайших рынков сбыта (Саратова и Пензы) было соответственно 120 и 100 км. Ближайшие железнодорожные станции (Петровск и Колышлей) находились соответственно в 30 и 45 километрах. Мог ли крестьянин Шайкин возить для продажи зерно, тем более мясо и молоко, на такое далекое расстояние? Много ли увезешь на лошади? Довезешь ли в целости молоко? Вопросы риторические.

Единственно возможный путь успешного экономического развития для России заключался в выделении правительством субсидий на расширение строительства железных дорог, шоссе и перерабатывающих предприятий в крупных селах, превращении их в города, а сельских бедняков – в заводских рабочих и обслуживающий персонал. То есть надо было следовать практике преобразований, проверенной в развитых странах Запада. Вместо этого премьер Столыпин направлял средства на строительство дальневосточной магистрали с целью реванша за военное поражение России в 1904 году (подвоз войск!), прекратил развернутое С.Ю. Витте дело по обустройству Центра России. Столыпин же население направлял не на заводы, а на хутора, в Сибирь, тратя на это огромные деньги. Во внешней политике Столыпин переориентировал Россию с Германии на союзнические отношения с Англией и Францией (на этой основе возникла будущая Антанта), тем самым сделав Россию уязвимый в случае конфликта с ближайшим соседом Германией, что и случилось в 1914 и 1941 годах. До этого Россия с Германией никогда не воевала, а вот с Англией и Францией – и в Отечественной войне 1812 года, и в Крымской 1854-56 гг.

А.В. Шайкин, как и другие крестьяне, интуитивно чувствовал неправоту Столыпина. Но такого же мнения придерживался предшественник Столыпина на посту премьера С.Ю. Витте, который отказывал Столыпину в способности государственного мышления.

«Вечники». Распространенное в Малой Сердобе название крестьян, приобретавших землю «навечно» в частную собственность.

«Иткаринская дорога». Старинная, ныне не существующая (запахана) дорога из Малой Сердобы на город Аткарск.

«Зашел человек к Столыпину в кабинет и застрелил в упор». Столыпин был убит агентом охранки Богровым в Киевском театре в сентябре 1911 года.

«Быстро убежал на гору Порт-Артур». Местечко в Малой Сердобе, за свою отдаленность получившее название Порт-Артура.

«В 1918 году меня взяли на Гражданскую войну». Виновниками развязывания Гражданской войны на территории нашего государства были, без сомнения, противники большевизма. Не следует забывать, что Советская власть победила почти на всей территории бывшей Российской империи бескровно, поэтому большевикам не было нужды начинать войну. А вот противники большевиков стали готовиться к гражданской войне за несколько месяцев до перехода власти в руки большевиков, левых эсеров и анархистов.

Рис. 1. Атака красной конницы

Опубликованы письма генерала, одного из организаторов Белой армии М.К. Дитерихса (1874-1937) к генералу М.В. Алексееву (годы), написанные в 1917 году («Источник», 1999, №3, с.10-13). Стоит обратить внимание на то, что в своих письмах он вообще не употребляет слов «крестьяне», «рабочие», «трудящиеся». В письме от 11 ноября 1917 года (по старому стилю) вместо них Дитерихс прибегает к унизительному слову «чернь». Впрочем, один раз употребил и слово «массы», однако исключительно в смысле «необходимости» их «чем-нибудь» «облагоразумить». Видимо, это «что-нибудь» означало массовые средневековые казни.

В борьбе против «черни» Дитерихс уповал на союзников (англичан, американцев и японцев), к помощи которых «придется прибегнуть». Он умолчал, чем с ними придется рассчитываться России в час расплаты после победы Белого движения. Объективно такие как Дитерихс уже в 1917 году готовили для России участь сырьевого придатка западных государств.

Полагая, что Гражданская война неизбежна, Дитерихс предлагал Алексееву следующую стратегию. Поскольку большевикам симпатизирует «чернь» российского Севера (территория от Ледовитого океана до земель Войска Донского), т.е. русская часть России, включая ее культурные центры, то белым, считал он, следует сосредоточить внимание на работу на Украине и в казачьих областях. Такая своебразная "любовь" к русским белого генерала.

Одной из главных опасностей в начале Белого движения Дитерихс считал «преждевременное» заключение большевиками мира с немцами. Если это произойдет, писал он Алексееву, то немцы высвободившиеся на Севере дивизии бросят против Юга, «и мы лишимся Юга до Дона, а то и Волги». Юг особенно интересовал белых генералов по той причине, что именно там были сосредоточены основные природные богатства России (уголь, нефть) и металлургическая промышленность. Это как раз то, чем собирались руководители Белого движения расплачиваться за военную помощь союзников.

Территориальный раздел России начался отнюдь не с первой Советской Конституции 1918 года, предусматривавший автономию для отдельных ее частей по национальным признакам. Вслед за Керенским, при котором Украина добилась «самостийности», расчленение России намеревались продолжить белые. Еще до «Октябрьского переворота», в Екатеринодаре 20 октября 1917 года был создан «Юго-Восточный Союз» – суверенное государственное объединение Донского, Кубанского, Терского, Астраханского казачьих областей, горцев Северного Кавказа и калмыков до созыва Учредительного собрания. Орган исполнительной власти Юга России после победы белогвардейцев.

А если не удастся победить Север? Такие вопросы в среде организаторов Белого движения даже не рассматривались.

Стратегию будущей войны с «германскими большевиками Лениным и Троцким» Дитерихс предвидел по американскому сценарию войны Севера с Югом. Как известно, во время гражданской войны в Америке Север олицетворял республиканско-демократический стиль правления, Юг – рабовладельческий. Рабами дитерихсы, естественно, считали «чернь».

В борьбе с большевиками Дитерихс предлагал активно опираться на «эсдеков», т.е. меньшевиков, возглавлявшихся, как теперь известно, масонскими орденами, тесно связанными с правительствами стран Запада. Может, и сам Дитрихс был масоном. Во всяком случае не стоит забывать, что он стал ближайшим соратником Колчака, главы «Омского правительства», который прибыл на смену Деникину после длительного вояжа по Англии и США. Опытный полевой командир Деникин безропотно уступил бразды правления хорошему моряку, талантливому ученому, но плохому военачальнику. Уступил, потому что в случает отказа он вступил бы в конфликт с руководителями западных стран, что означало бы прекращение военных поставок Белому движению.

Рис. 2. Отступление белогвардейцев

По сути руководство Белого движения являлось агентом Антанты, правительства которой, видимо, ставили перед генералами Юга задачу не отдать Россию под немецкое влияние. В любом случае задача стояла – максимально ослабить Россию с тем, чтобы любой победитель, белый или красный, пришел к ним с протянутой рукой. В известной степени они этого добились, но в худшем для себя варианте. Советское правительство не дало повода обращаться с собой как с марионеткой, хотя старые большевики в середине 1930-х годов считали Сталина марионеткой западных правительств (см. опубликованные на сайте www.suslony.ru дневники большевика Василия Кураева).

Песенный Ванёк из известной красноармейской песни «Во солдаты меня мать провожала» (написанный, кстати, летом 1918 года, в начале полномасштабной Гражданской войны), отвечал родне, пеняя ей на недостаток патриотизма:

"Будь такие все, как вы, ротозеи,

Что б осталось от Москвы, от Расеи?"

Что представляла собой Советская Россия в 1918 году, показано на этой карте. Кажется невероятным, что всего за два года большевикам удалось пройти от Балтики до Тихого океана. И сделал это в основном русский мужик. «Кони сорвались с привязи, теперь только у океана остановятся», - пророчествовал один из них – герой повести Алексея Толстого «Гадюка».

"Генерал Шкуро". А.Г. Шкуро, в годы Великой Отечественной войны сотрудничал с гитлеровцами. Повешен по приговору советского военного трибунала.

"Нам рассказывал Гудков Кузьма Калентьевич, он был революционером". Среди участников революции человек с такой фамилией в Малой Сердобе неизвестен. Возможно, мемуарист перепутал рассказчика с учителем, бывшим левым эсером, Константином Калиновичем Долговым (арестован в Малой Сердобе и расстрелян в 1937 году).

34-я Кировская дивизия – летом 1920 года

9-я Краснознамённая дивизия – летом 1920 года

"Мой дядя Гриня служил во флоте минером" - дядя А.В. Шайкина Григорий Афанасьевич Морозов, черноморский моряк, участник Гражданской войны. По воспоминаниям, стариков, демобилизовавшись, приехал с маузером, его опасалось волостное начальство как человека крутого, независимого нрава. По-видимому, в годы коллективизации уехал в Алма-Ату, где уверовал в бога. Вернувшись в Малую Сердобу в 1970-е годы совершенно другим человеком, был избран старостой местной православной общины. К нему приезжали священники. Благодаря одному из них, сельскому священнику из соседнего Колышлейского района, Андрей Васильевич бросил пить водку, чем иногда злоупотреблял лет до 80-ти. Неизвестно, какими словами его убеждал священник, однако родственники видели, что когда священник вышел из дома Шайкина, то, оборотясь, повторял: «Не губи свою душу, не губи!» Не сразу, но после этого случая Андрей Васильевич стал трезвенником и уверовал в бога, что видно по страницам воспоминаний.

На снимке: Г.А. Морозов слева.

"И вот к нам приехал главнокомандующий (председатель Реввоенсовета республики) Троцкий… оратор замечательный". Андрей Васильевич рассказывал мне о митинге, на котором выступал Троцкий. Точно не помню, сам ли Шайкин на нем присутствовал, или он узнал эту историю из уст кого-то из земляков. В Саратове, напротив церкви, что и сейчас стоит на Музейной площади, собрался полк, председатель Реввоенсовета сказал речь. Заканчивая, Троцкий обратился к красноармейцам: "Если есть вопросы – задавайте». «В баню бы, вошь заела!» - крикнул кто-то. Троцкий повернулся к командиру полка: «Почему бойцов не помыли?» Тот что-то ответил, а Троцкий сказал: «Комполка говорит, что все бани заняты под госпиталя и тифозные бараки, негде мыться. Это отговорки. Вот рядом церковь, рядом Волга, можно помыться». «Тут и синагога поблизости», - послышался чей-то голос. После искали, кто сказал про синагогу, но ребята не выдали.

Воспоминания А.В. Шайкина – весомое доказательство того, что красноармейская масса отнюдь не была озабочена троцкистскими идеями «мировой революции». Эта солдатская масса, одетая в шинели, сшитые на российских суконных фабриках, вооруженная тульскими винтовками, воевала за «Расею». Белая армия воевала вооружением, присланном «союзниками», странами Антанты. Роль Троцкого ("организатор Октябрьской революции", "создатель Красной Армии" и т.п.) раздута еврейской диаспорой русской революции и нынешних космополитов, которые всегда чрезмерно озабочены восхвалением представителей собственной нации, такая вот национальная черта. В годы Гражданской войны именно евреи доминировали в агитационно-пропагандистском аппарате, в том числе на постах редакторов центральных и местных газет и совали портреты Троцкого едва ли не в каждый номер.

"Дедушка, в вашем хуторе есть кадеты?" Красноармейцы в годы гражданской войны называли кадетами вообще всех белогвардейцев. Изначально кадеты - партия конституционных демократов (КД), крупной буржуазии, сторонников Учредительного собрания.

"Когда мы переправились через Сиваш..." Форсирование Сиваша состоялось в ночь с 7 на 8 ноября 1920 года при 12-градусном морозе, и это был настоящий массовый подвиг, на который не была способна "белая кость". Вспоминаются слова из белогвардейской песни: "Если б ты видела, мама, как я замерз на ветру"... В Красной Армии подобных песен не было.

9-я стрелковая дивизия, в составе которой был 81-й полк, форсировала Сиваш в районе Генического пролива в направлении на Арабатскую стрелку и устья реки Салгир. Длина пролива 4 км, ширина - до 150 метров, глубина до 4,5 метра (непостоянная, зависит от направления ветра). По рассказу автора мемуаров, много красноармейцев утонуло. В 81-м полку утонувших не было благодаря проводнику. Однако, судя по описанию, не исключено, что речь в воспоминаниях идет не о Геническом проливе, а о собственно-Сиваше.

"У Врангеля укрепления очень хорошие..." Командующий фронтом М.В. Фрунзе так оценивал их: "Перекопский и Чонгарский перешеек и соединяющий их южный берег Сиваша представляли собой одну общую сеть заблаговременно возведенных укрепленных позиций, усиленных естественными и искусственными препятствиями и заграждениями. Начатые постройкой еще в период Добровольческой армии Деникина, позиции эти были с особым вниманием и заботой усовершенствованы Врангелем. В сооружении их принимали участие как русские, так и французские военные инженеры, использовавшие при постройках весь опыт империалистической войны" (Фрунзе М.В. Избранные произведения. М., 1950. С. 228—229.)

"На 305 кораблях увезли наши богатства за границу вместе со своими союзниками..." Эвакуация армии Врангеля и гражданских лиц осуществлялась на русских и французских судах, всего было эвакуировано в Турцию до 80 тыс. солдат, офицеров и беженцев. Картина бегства показана в художественных фильмах "Служили два товарища" и "Бег".

"Из каждой роты выбрать по красноармейцу и направить на высшие командные курсы в Киев, в кадетский корпус..." Вероятно, в бывший Владимирский кадетский корпус в Киеве. С мая 1921 г. в Киеве стала работать объединенная школа командиров РККА имени С.С. Каменева. Возможно, в нее и осуществлялся первый набор.

"И вот я в команде 144-й этапной роты на улице Крещатике..." Этапные роты выполняли задачу по охране тыла РККА от диверсий и уничтожению нацистских банд, в частности, на Западной Украине и в Белоруссии, где они прорывались на территорию Советской республики из-за границы. Об отношении украинских нацистов к русским лучше всего расскажет их же листовка, выпущенная, вероятно, осенью 1941 года…

«По указу Ленина в стране начался нэп…» Новая экономическая политика, которая допускала занятие частным предпринимательством, совместное с иностранцами владение предприятиями и другие элементы капиталистического хозяйства. В первые годы нэпа достигнуты большие успехи. Промышленное производство превзошло довоенный уровень в 1927 году на 18%, однако производство зерна сократилось на 10%, по сравнению с довоенным временем (но с 1921 по 1927 на территории СССР было несколько жестоких засух). Было восстановлено поголовье скота. Общий объем сельскохозяйственного производства вырос на 10% за счет роста в животноводстве и расширения площадей выращивания технических культур. Но мало поступало товарного зерна, так как зерновых требовалось в большем объеме, чем до войны, для животноводства, поголовье которого выросло. Соответственно немного зерна шло и на экспорт.

Вокруг нэпа развернулась острая политическая борьба в Политбюро ЦК ВКП(б). За прежний, ленинский, курс нэпа выступали Дзержинский и Бухарин, за развитие экономики за счет крестьянства – Троцкий и Пятаков. В «середине» были Сталин, Каменев и Зиновьев. Когда умер Дзержинский, баланс сил нарушился, и победу одержала группа Сталина – Каменева – Зиновьева. Последние одержали верх над сторонниками позиции Троцкого. Затем Сталин оттеснил на задворки политической жизни Каменева, Зиновьева и Бухарина и… стал проводить курс Троцкого: индустриализацию за счет ограбления деревни.

Ленинский опыт нэпа использовал в конце 20 века Китай.

Внешне нэп в деревне проявлялся в развитии культуры земледелия и животноводства, кооперативного движения, борьбой за грамотность; широко развернулась культурно-просветительская работа: в каждом более или менее крупном Малосердобинский крестьянин с внуком, фото 1920-х годов. селе действовал самодеятельный драмтеатр, бывали и свои «драматурги»; в Малой Сердобе пьесы на местные темы писал будущий самарский писатель Василий Евдокимович Козин). После его пьес зрители восторженно хлопали в ладоши и вызывали на сцену автора. Однажды произошел комичный случай. Самодеятельные артисты поставили гоголевский "Ревизор", в котором играл и Вася Козин. По окончании спектакля раздались оглушительные аплодисменты и вызовы... автора. Со сцены отвечали: "Он умер!" В ответ: "Как так умер? Только что на сцене комедиянничал!" Поскольку Николай Васильевич Гоголь не мог прибыть на свой триумф в Малую Сердобу, пришлось вместо него выходить раскланиваться перед публикой Васе Козину. Только тогда зрители угомонились и стали расходиться.

На фото один из малосердобинских крестьян с внуком. 1920-е годы.

"В 1929 году возник колхоз…" Показушный колхоз-гигант в Малой Сердобе, в котором, по официальному отчету райкома ВКП(б), якобы состояло 3218 хозяйств. Что совершенно не соответствует действительности: это 95% дворов самого районного центра и еще нескольких окружающих поселков и деревень.

"И вот грянул гром: всех стали загонять в колхоз принудительно..." Массовая коллективизация в Малой Сердобе проходила в 1931 году. Было организовано в селе четыре колхоза – в земельных границах бывших четырех крестьянских обществ. Автор мемуаров состоял в Кузнецовской общине, где в 1931 году был создан колхоз «Первый путь», который возглавил рабочий из Ленинграда, 25-тысячник Клевцов. Людей загонял в колхоз сельсовет с помощью налогового бремени, арестов крестьян и высылок за пределы Нижневолжского края (чаще всего на Урал). Насильственная коллективизация нанесла огромный ущерб экономике села. В октябре 1929 года в Малой Сердобе насчитывалось 960 бедняцких хозяйств, 910 – середняцких, 240 – «зажиточно-кулацких». Резко упали численность населения, поголовье скота, в 1933 году произошел массовый голод, от него погибли, по сохранившихся в архиве районного отдела ЗАГСа актах о смертях, в которых указывалась причины смерти, 325 человек. (При этом надо иметь в виду, что акты сохранились не все, много страниц вырвано, остались лишь корешки). А в районе умерло от голода около 2900 человек.

Из дневника художника Кацмана, побывавшего вместе с коллегами 6 июля 1933 года на кунцевской даче Сталина, видно, что хозяин дачи щедро угощал художников и произнес циничный тост о русском народе, который в эти самые дни умирал от голода. (Дневник Кацмана публиковался в "Независимой газете" 4 июля 1998 года). “Подали щи, закуски, колбасу, икру, сливочное масло, шашлык из свинины с картошкой, что-то такое с фазанами и еще что-то вкусное, – писал Кацман. – Было вино, потом дали водку и шампанское... Щи, действительно, оказались очень вкусными. Потом ели кто чего хочет. Я съел шашлык из свинины с картошкой”. На этом пиршестве Сталин предложил тост: “За самый лучший народ – русский народ, за самую советскую нацию”.

"А "хозяевам" государство отпускало в три раза дороже, чем получало от нас, семена и комбикорм". Эта практика сохранялась до конца 1980-х годов. Сначала отвозили "в государственные закрома" весь хлеб, включая семена, а весной из тех же "закромов" везли обратно семена уже как государственную ссуду, но по более высоким ценам.

"Стали раскулачивать, отправлять в концлагеря и Сибирь". В селе Малая Сердоба на начало апреля подверглось раскулачиванию, по официальному отчету райисполкома, 5,4% крестьянских хозяйств. Всего же до 1933 года включительно раскулачено не менее 8-9 процентов. В «концлагеря» раскулаченных не отправляли. Видимо, под этим словом автор мемуаров подразумевает так называемые «кулацкие поселки» за пределами села, где первоначально сосредоточивались раскулаченные перед отправкой в эшелоны. В этих поселках семьи раскулаченных жили в землянках, ограждение отсутствовало, охраняли поселки местные милиционеры и «активисты». За охрану последние получали конфискованную одежду и обувь – шубы, чапаны, сапоги, валенки и т.п.

Граблин Павел Егорович. Большевик с 1920 года. Отличался сдержанностью, деловитостью, говорил на «о», как все коренное население соседнего села Бакуры. Один из друзей большевика с марта 1917 года Ивана Петровича Турунина (Турунена), известного тем, что в 1921 году он ездил в Москву к Ленину заступаться за бакурских крестьян (см. ПСС В.И.Ленина, т.51), за что уездные власти по возвращении арестовали его и посадили в тюрьму.

"В это время всех гнали в Селиксу". Ныне район г. Заречного под Пензой, место формирования новых воинских частей и пополнения действующих.

"И нельзя сказать про войну – расстреляют". Т.е. опасно было говорить о вероятности войны с Германией. В соседнем макаровском колхозе был такой случай. Приехал лектор из Пензы, стал рассказывать колхозникам о «мудром решении» правительства подписать договор с фашистской Германией о ненападении. Один колхозник возразил: «Договор договором, а камешек за пазухой нам надо бы держать». Лектор: «Кто сказал?» В ответ громыхнула табуретка: "критик" договора бросился наутек. Лектор спросил: "Кто этот провокатор»? Спасая "критика", лектору объяснили: "Да это у нас один ненормальный, мы с ним сами разберемся".

"У нас же ничего не было – ни танков, ни самолетов, ни снарядов". У Гитлера в 1933 году не было армии. По Версальскому договору 1919 г. Германии разрешалось иметь не более чем 100-тысячную "полицейскую" армию, вооруженную только стрелковым оружием. Но за 6 лет, до начала Второй мировой войны, Гитлер построил и танки, и артиллерийские орудия, и самолеты, и корабли, которых у Германии до 1933 г. не было ни одного экземпляра. Сталин же стал единоличным правителем в 1927-29 годах и имел в это время все виды современных для того времени вооружений. Однако, имея в два раза больше времени (с 1929 по 1941 годы), растерял до июня 1941 года все свое преимущество. Но главная причина поражений Красной Армии в 1941-42 годах, если не считать неподготовленности высшего армейского руководства от командира полка и выше взамен репрессированных в 1937-38 годах, думается, в страхе советских командиров принимать собственные решения. Над ними всегда висела вероятность обвинения во враждебной деятельности и угроза расстрела. Немецкие историки (Пауль Карель, «Гитлер идет на Восток») высказывают изумление, почему русские в первый день войны отдали без боя более 900 мостов, многие из которых были подготовлены к взрыву. Ведь разрушение мостов серьезно замедлило бы темпы вторжения немцев на территорию СССР. Ответ очевиден: лейтенанты охранявшие эти мосты, боялись принять решение о взрыве. Пока они звонили капитанам и майорам, те – полковникам, полковники – генералам, штурмовые группы немцев успевали перебить охрану и захватить мосты. Никто не хотел брать на себя ответственность, потому что в случае ошибки (а вдруг движение немцев к мосту - еще не война, а маневры или провокация) ты будешь расстрелян как провокатор и «агент» чьей-либо разведки. Это лишь одна из иллюстраций психологического состояния красных командиров в начале войны.

"Власовцы, хорошо одетые, с чубами, сытыми мордами, стояли на углу и вербовали нас в свою "армию-освободительницу". После войны отношение в СССР к бывшим советским военнопленным было крайне негативным. Его формировали бывшие «штабные», тыловики и дураки, не нюхавшие пороха. Это продолжалось до 1957 года, когда, по инициативе Маршала Жукова было принято постановление Совета Министров СССР о восстановлении в гражданских правах всех бывших военнопленных, которые не сотрудничали с гитлеровцами. Это было решение Солдата с большой буквы, который хорошо понимал, как просто можно было попасть в плен, тем более в начале войны. После проверки всех военнопленных, не пошедших на сотрудничество с врагом, следовало бы наградить специальной медалью «За верность Родине». Они выдержали испытание голодом, холодом, издевательствами и не поддались на приманки власовцев. Голодному человеку особенно трудно противостоять искушению и не взять протянутый кусок. У голодного ослаблена воля к сопротивлению, он становится равнодушным ко всему, кроме пищи.

"Мы как вырвались из ада фашистского, очень быстро стали поправляться". Рассказ А.В. Шайкина находится в полном противоречии с утверждениями Солженицына и прочих антисоветчиков, согласно которым едва ли не все военнопленные после войны отправлялись в "сталинские концлагеря". Кто прав? Безусловно, автор мемуаров. По данным Института военной истории РАН, после Великой Отечественной войны было репатриировано 1,8 млн бывших военнопленных. Более 1 млн направлено для дальнейшего прохождения службы в Красную Армию, 600 тыс. (лица старшего возраста) – на работы в промышленности в составе рабочих батальонов и лишь 234 тыс. как «скомпрометировавшие себя в плену» направлены в лагеря НКВД, из них расстреляно «незначительное количество» («Независимая газета», 2 июля 1999 года).

"...банду бендеровцев разбили". О действиях бендеровцев мне рассказывал и мой отец. Когда он с другими солдатами возвращался из Германии, все были безоружными, кроме офицеров, вооруженных пистолетами. Автомашины, на которых ехали солдаты, были остановлены бендеровцами, офицеры расстреляны, автомашины отобраны, а солдат отпустили.

Михаил Полубояров